среда, 26 июля 2017 г.

Родная земля. Воспоминания Валентины Николаевны Губаревой

Родилась я в селе Чернецкое Овинищенского района Калининской области.
Не важно, что район и область переименовались, но это место моего рождения записано в моей метрике. И в школу я ходила в Чернецкую, а потом в Кесемскую Овинищенского района. И живу я на Овинищенской возвышенности, отрогах Валдайской возвышенности. И все дорожки и тропинки здесь мною избеганы. Память о моём селе мне очень дорога, просто священна.
Помнить я себя начала очень рано, наверное, лет с двух. Ведь я запомнила, как мама несла меня в одеяле в медпункт на прививку. Прививка под лопатку показалась мне очень болезненной, и я сердилась на маму, что она позволила причинить мне такую боль. А вот фельдшера, горбатенькую Марью Семеновну, я невзлюбила. Но и сталкиваться с ней мне больше не пришлось. Вероятно, прививки все были уже сделаны, а болеть в детстве я, вроде бы, не болела. А если заболевало горло, то бабушка делала мне горячую припарку. В чулок накладывала сенной трухи, заваренной кипятком, и прикладывала к горлу на всю ночь. Утром болезни как не бывало.
А вот сам медицинский пункт мне очень понравился. Располагался он в доме тёти Лизы Герасимовой. Сама она двумя мальчиками занимала кухню и спальню, а вот из прихожей в сам медпункт вели распашные филенчатые двери, выкрашенные в белый цвет.
В медпункте было светло и уютно. На окнах стояли цветы, медицинские принадлежности находились в белом шкафу за стеклянными дверками. Наверное, это чистота, белизна и обилие света меня так поразили. 
Мы-то с мамой жили при школе, она работала техничкой, и занимали помещение с русской печкой. Помещеньице было маленькое, там стояла ещё кровать, стол и был небольшой проход. Единственное окно выходило на север, поэтому в комнате всегда было мало света. Кроме того, моё раннее детство проходило на печке, а там было совсем тёмно.
Утром мама меня одевала, кормила и сажала на печь, а сама уходила на работу. На печке было тепло, слезть с неё я не могла по причине малости, ножки не доставали до ступенек. 
Сама школа располагалась в экспроприированном у местных священников «большом доме». Память сохранила оштукатуренное изнутри крыльцо, высокую лестницу куда-то, вероятно, на чердак. Двора и сеней при здании не было, окна – на все четыре стороны. 
На моей памяти ломали изразцовую печь – белые кирпичи с синим узором. Сохранившиеся целые кирпичи служили столиком, половинки – стульчиками для моих игрушек. Хотя, как таковых игрушек-то не было, были осколки битой посуды и стёкла и назывались «черепашками».
В школе было два класса – маленький и большой. В маленьком раньше были две спальни – одна для мальчиков, другая для девочек. У священника было много детей. Перегородку между ними сломали, и в класс вели две двери. В одну входили ученики, в другую – учитель. Также через вторую дверь выходили «артисты» для представления во время школьных утренников. 
В большом классе, вероятно, бывшей зале, была сложена уродливая глиняная печь, которая располагалась между двумя дверями малого класса. Одна её стена обогревала маленький класс, три других –большой. Была ещё учительская, в которой проживала директор школы. Раньше это был кабинет священника.
Сидеть на печи мне было скучно и я начинала распевать во всё горло песню «Расцветали яботы и дуты» /яблоки и груши/. Конечно, я мешала вести уроки, ученики смеялись. Замечания учителей на меня не действовали, ведь я пою у себя дома, а ваши уроки менее не мешают.
Было очень голодно. Какая-то приезжая девочка слепила из земли пирожки и заставила меня их есть. Я откусила, пожевала, а проглотить не могла. Так вкус земли запомнился мне на всю жизнь! 
Родная земля спасала от отчаянного голода всю деревенскую детвору. С весны и до осени мы «паслись» на лучках /пойма реки/, поедая «кислицу» /щавель/ и «опестыши» /светлокоричневые стебли хвоща с шишечкой на верху/. Родители пекли хлеб из цветков и корней «богова коренья» и варили щи из крапивы. От той крапивы у меня до сих пор «крапивница», ни обжечься, ни щей поесть крапивных.
Территория села осваивалась постепенно. Сначала я ходила с мамой к бабушке по улице Поповка, затем на углу направо и по большой улице. Считать сколько домов нужно пройти я не умела, но запомнила «розовую калитку» на доме Фроловых. От неё через один дом жила моя бабушка. «Розовая калитка» служила мне ориентиром несколько лет, пока я не запомнила все дома. За этой «розовой калиткой» жила эвакуированная из Ленинграда семья Смирновых - бабушка, дедушка и три внучки - Зоечка, Милочка и Людочка. С Людочкой я подружилась и бегала к ней даже когда они переехали на Подгорную улицу в Углов дом. Мне было там интересно.
Старшие девочки ходили в школу, они разрешали нам порисовать цветными карандашами и читали книжку про Гаргантюа и Пантагрюэля. А в ней мы раскрашивали картинки. Дружба наша прервалась с отъездом семьи в Ленинград, а писать друг другу мы не умели, нам было по пять лет.
Ещё одна дорога, опять же с мамой, была по лавам, мимо «Кишкомойки», мимо церкви – в магазин. Там мама, пока работала в школе, получала свой паёк хлеба. Что это был за хлеб в военные годы! Однажды забыли убрать четверть кусочка хлебушка, а утром мышка оставила нам горстку «костики» /наружная оболочка овса или ячменя/. Даже мышка не стала есть этот хлеб, а мы ели. 
Так вот, однажды я пошла в магазин без мамы. Вышла из магазина на крыльцо и вижу: - «розовая калитка» и совсем рядом! Я к ней подошла, но вижу, что это другой дом и соседние дома другие. Что это была Подгорная улица я ещё не знала. Мне было года три. А где же моя знакомая «розовая калитка»? Тогда я решила вернуться снова на крыльцо магазина и пойти в другую сторону по главной улице, мимо незнакомых домов. Ну вот и «розовая калитка»! Ура! Я у бабушки! Очень я тогда себя похвалила за то, что не растерялась, не расплакалась, а сообразила, что нужно поискать другую «розовую калитку».
Летом 1943 года мама купила небольшой домик в Фоминском переулке, на краю, за полпуда муки и отцовский велосипед. Отсюда мне приходилось бегать к бабушке уже через треть села. Но она показала мне дорогу покороче, мимо пруда, по Лебедеву переулку наискосок и к той «розовой калитке». Пруд в том переулочке был огромный - пожарный водоём с островком ближе к западному берегу. С весны и до осени в нём плавали все сельские утки и гуси-лебеди, потому и переулок Лебедев. А располагался он как раз напротив улочки Поповки.
Лет с 4-х в районе бабушкиного дома у меня появились друзья: Галя Голубкова /Яковлева/, Вова Кавин, Толя Петров, Аня Петрова.
Купив дом, мама ушла с работы из школы и вступила в колхоз. Работала там от зари до зари /время-то военное/. 
Проснувшись утром, я вылезала в подворотню в куричье окошечко и бежала к бабушке. А там уже ждали друзья, мы всей компанией бежали на реку. По пути рвали «опестыши» или забегали в гороховое поле, если оно было на нашем пути. На реке на животах выползаем всю лучку в поисках «кислицы». Как она успевала отрастать? Ведь кроме нашей компании там «паслись» и другие «оравы». Но мы, такая малышня, всегда находились под опекой старших детей, /1935-37/ года рождения. 
Однажды, сбегая с горки и на ходу скидывая одежонку, я споткнулась и на полном ходу вылетела в речку, прямо под корягу. Пытаюсь встать, а коряга не даёт. Уже слышу голоса старших детей: «Где же Валька-то?» Тогда думаю: «Если я влетела в эту сторону, значит надо выползать в обратную». Поползла по дну, а речная трава перевивает руки-ноги, лезет в лицо. Но я упорно пользу к своему спасению. Наконец поднялась. Ура! Коряги нет!
Тут Валя Фролова меня подхватила, вытащила на берег, сдернула мокрую рубашонку, завернула в своё платье и посадила отогреваться. Моя спасительница! Недавно я напомнила ей об этом, но она даже не помнит этот случай.
Родная река! Как мы любили в ней барахтаться, купаться. Она ведь тоже подпитывается родничками и подземными ручейками нашей земли. Она была богата рыбой и раками. И что это было за наслаждение, когда старшие мальчики или парни угощали нас печёными раками! Жаль, что мало, ведь нашей «саранчи» было много, нужно чтоб всем досталось. 
После войны моя овдовевшая мама вторично вышла замуж. Так вот, отчим был заядлый рыболов. Особенно богатый улов он приносил в половодье. Рыба заплывала в ямки, лунки, бачажки, а после спада воды оставалась там, бери её голыми руками. Отчим приносил по ведру, а мне 7-8 летней девочке нужно было это ведро перечистить.
Мама сушила рыбку в печке, а зимой варила из сушёной рыбки суп. Щук вялили на чердаке, они и спасали в сенокос, в самую бескормицу. В нашей речке Кесьме водились плотва, ерши, подлещики, окуньки, голавлики и щуки. Иногда попадались налимы. Наши младшие дети даже сочинили песенку про отцовское увлечение на мотив известной «Каротшки».

До утра бродить с сетями, тями, тями
Наш папашенька готов, тов, тов
А вернётся он с рыбалки, балки, балки
Стыдно показать улов, лов, лов.

На рыбалку он ходил после работы, иногда задерживался надолго. Ужинать не садились, пока не соберется вся семья. Таков семейный уклад. Вот младшие дети, томясь от ожидания, и сочинили эти куплеты, их было много.
Родные колодцы. Их было в селе 13 штук. А какая в них была вода! И это тоже произведение родной земли. В каждом колодце вода имела свой вкус. Самая вкусная вода была в колодце в «Кишкомойке» в русле ручейка. Студеная, родниковая. А самый почитаемый был колодец под названием «Приказ». Вода в нем была тоже очень вкусная. Располагался он в центре села на сельской площади, где обычно читали приказы и указы властей и решения сельского схода. Прекратил он своё существование в начале 21 века. Вода перестала разбираться, село обезлюдело и вода ушла. В 2016 году его накрыли бетонной плитой во избежание попадания в него людей или животных.
Ещё один колодец памятен мне тем, что находился он в нашей улочке между нашим домом и домом бабушки Груши Корниловой. К ней приходила внучка Юля Моторенкова. Правда, когда она пошла в школу, стала называться Кудрявцевой. Она меня была старше на один год. Дружили мы с ней два года, когда мне было 5 и 6 лет. Она просила у бабушки Груши «гумагу» /бумагу/. И мы с ней шли рисовать на скамеечку колодца, куда ставят ведро. Там было солнечно и радостно. И никто за нас не боялся, что мы в колодец упадём. 
Юлечка была очень красивая девочка. И почерк у неё был красивый, когда она пошла в школу, как-то он рано сформировался. К сожалению, её мама вышла замуж, и они уехали в Кесьму, забрав Юлю из второго класса. Больше мы с Юлечкой не виделись никогда.
Земля – это чудо природы. На ней всё произрастает. Помню, проснувшись однажды, была поражена «золотым» лугом. Вечером он был зелёный, а наутро распустились одуванчики и луг заиграл другими красками. 
Иногда мама брала меня в поле, когда можно было чем-то перекусить – огурчиком или яичком. Она жала злаковые культуры, а я бегала по полю и любовалась золотыми колосьями. А как приятно было засыпать под копной из снопов. Там был особый запах. А как меня сводило с ума льняное поле! Во время цветения поле волновалось, как голубое море, а при созревании это было золотое море, колышущееся под ветром.
Мы, сельские дети, рано познавали труд. В 7 лет нам уже делали маленькие валечки и мы с бабушками шли околачивать льняные головки. За 10 околоченных снопов полагалась награда – одна конфетка-подушечка или драже. Лет в 10-11 мальчикам уже поручали работу на лошадях. Прикрепляли определённую лошадь, за которой нужно было ещё и ухаживать: поить, гонять в ночное, утром поймать, запрячь и ехать на работу. Девочкам поручали лошадей с 12 лет. Даже председательская дочка Миля Липина работала на лошади. Постарше, лет с 16, ставили «под вила», подавать сено на воза на лошадь или машину, скирдовать клевер. Потом придумали околачивать лён колесами машины, предварительно очистив дорогу до твёрдого грунта. Расстилали снопы, забирались на машину, и пока она ездила по снопам, самозабвенно пели песни. Голоса были чистые, звонкие, а песни чудесные. 
Однажды в колхозе была посеяна гречиха. Это было ещё одно маленькое чудо. Во время цветения поле сияло нежно розовым цветом.
Ну как не любить эту землю! Она давала столько впечатлений, столько радости и удовольствия. Сформировала характер, развила эстетическое чувство. 
А сенокос! Сколько запахов, сколько разнотравья. Не важно, что за лето ни один раз обгоришь, Говорили: «Мамина одежка заживёт». Важно, что этот коллективный труд приносил радость общения, удовольствие, а усталость была приятной.
А сколько радости доставлял нам лес! Мало того, что он давал дрова, пиломатериалы, которые готовили на местной лесопилке. Это был байдак, тёс, дранка /или щепа/ для кровли крыш. Сколько удовольствия получали мы, собирая малину, землянику или грибы. Всё, что произрастает в лесу, даёт свой особый неповторимый запах. В малиннике погружаешься в царство сладости, в земляничнике – в необыкновенный аромат. Даже рыжиковые кочки издают терпкий запад грибов. 
В своё время за лесами ухаживали, убирали сучья, чинили изгороди, выкашивали лесные поляны, пасли скот. 
Кровью обливается сердце при виде сегодняшних загаженных, заваленных, неухоженных лесов. А многие просто вырубили, испоганили и никакой обещанной рекультивации.
А ни с чем несравнимый сельский воздух! Есть особая весенняя пора, когда земля просыпается, начинает отстаивать. Небо становится высоким и голубым. Под вечер пахнет свежеколотыми еловыми дровами, запахом распускающихся почек и пробуждающейся природы. 
Ещё одно приятное занятие – отвод талых вод, пробивка ручейков. Снег в них становится крупинчатым тоже со своим снежным запахом. 
Разве можно не любить эту землю? После прожитой вне её жизни, она снова позвала меня к себе. 
Жаль только, что с земли ушёл хозяин. Поля запустели, поросли подлеском, трава в лугах не косится, стоит бурьяном. Скота нет и, кажется, жизнь замерла. Очень обидно. 
Где же хозяева, скупившие колхозные земли? Где государство?

Валентина Николаевна Губарева

вторник, 25 июля 2017 г.

Героев наших имена... Валерий Михайлович Калятин


Орден Трудовой Славы 
 Государственная награда СССР, учреждённая Указом Президиума Верховного Совета СССР 18 января 1974 года. 
 Имеет три степени, высшей степенью ордена является первая степень. Награждение производится последовательно: сначала третьей, затем второй, потом первой степенью. По своему статусу и льготам, предоставляемым кавалерам всех трёх степеней, орден Трудовой Славы соответствует боевому ордену Славы. 
Первые награждения орденом Трудовой Славы произведены 9 августа 1974 года.
Первыми полными кавалерами ордена Трудовой Славы стали 7 января 1983 года 35 героев труда. Последние награждения орденом Трудовой Славы в истории СССР произошли 21 декабря 1991 года. 
Орденом награждаются рабочие и мастера промышленности, транспорта, строительства и других отраслей материального производства, колхозники и работники сельского хозяйства, а также работники непроизводственной сферы за самоотверженный и высокопроизводительный долголетний труд на одном предприятии, в учреждении, организации, колхозе или совхозе. Также награждаются учителя (преподаватели), воспитатели, мастера производственного обучения за успехи в обучении и воспитании детей и подростков, подготовке их к жизни и труду и долголетнюю работу в одном учебно-воспитательном учреждении.

 Калятин Валерий Михайлович (1931-2009).
 полный Кавалер ордена Трудовой Славы,
бригадир комплексной строительной бригады Весьегонского района Калининской области.

Родился 13 мая 1931 года на хуторе Отрадный Весьегонского района Московской области в крестьянской семье. Русский. 
В 1939 году семья вместе с домом и со всем хозяйством была переселена в д. Самша-1 того же района. Здесь Валерий окончил 7 классов, затем школу фабрично-заводского обучения в городе Весьегонск, где получил профессию столяра-плотника. 
Проходил практику на военном заводе, а после службы в армии вернулся в родные края. Работал в МСО, МПМК- 503. Со временем возглавил комплексную строительную бригаду передвижной механизированной колонны №1 объединения «Агропромстрой», работал на сельских стройках Весьегонского района. Его бригада несколько пятилеток подряд была лидером в соревновании строителей области, годовая выработка бригады доходила до 260%. В 1970-1980 годы слава о калятинцах, так называли его бригаду, гремела на всю Нечерноземную зону России. На их счету строительство жилого комплекса «Восход», коттеджное строительство в Большом Овсяниково, жилые дома в Пронино и Горе. 
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 апреля 1975 года и 15 апреля 1981 года Калятин Валерий Михайлович награжден орденами Трудовой Славы 3-й и 2-й степеней. 
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 августа 1986 года Калятин Валерий Михайлович награжден орденом Трудовой Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Трудовой Славы. 
Работал бригадиром на стройках района более 30 лет. Жил в д. Самша-1, в родовом доме. Последние годы – в городе Весьегонск. Скончался 24 декабря 2009 года, похоронен на кладбище г. Весьегонска.
В городе Весьегонск, на доме (ул. Советская, 81), 
где жил В.М. Калятин, открыта мемориальная доска. 
 Литература
 1. Ларин Г.А. [Калятин Валерий Михайлович] // Г.А. Ларин. Весьегония : словарь-справ. / Геннадий Ларин. – Москва: ИД «Ключ-С», 2010. – С. 332.
2. Кавалер "Трудовой Славы" // Липин В. Возрождение: Вторая жизнь Весьегонского района / Виктор Липин. – Тверь: ОАО "Тв. обл. типография", 2010. – С. 258-259.
3. [Калятин Валерий Михайлович] // Герои Социалистического Труда и полные кавалеры ордена Трудовой Славы Тверской области / [сост. Л. Анисимова и др.]. - Вышний Волочек : Ирида-прос, 2011. – С. 51-52, 119.
4. [Калятин Валерий Михайлович] // Лучшие люди России: - М. : [Спец-Адрес], 2005. - Вып. 4. – (Родины Славные Сыны и Дочери).
5. Митина Л. Слава - за труд! // Весьегонская жизнь. - 2007. – 15 мая (№ 19).

четверг, 13 июля 2017 г.

Героев наших имена... Таисия Ивановна Жунина

Жунина Таисия Ивановна (1931),
 доярка совхоза «Красногвардейский» Гатчинского района Ленинградской области, 
 Герой Социалистического труда (1971). 

Родилась 9 мая 1931 г. в Перемутской волости Весьегонского уезда в крестьянской семье. Училась в школе, но из-за тяжелого материального положения вынуждена была прервать учебу.
После Великой Отечественной войны ее семья переехала в деревню Александровка Гатчинского района Ленинградской области, где она пошла работать на ферму. С 1948 по 1965 год – доярка колхоза «Первое мая», а с 1965 по 1973 год – совхоза «Красногвардейский» в деревне Ивановка Гатчинского района. Член КПСС.
Трудилась добросовестно, добивалась высоких надоев молока от закрепленных за ней коров. В первые годы одновременно училась в Таицкой средней школе. Внедряла научные методы кормления и раздоя животных, не боясь экспериментов и новшеств. За восьмую пятилетку (1966-1970) сдала государству от своей группы коров 547 тонн молока и сохранила всех телят. Рекордные надои, отличные показатели сохранности поголовья выдвинули ее в ряды лучших животноводов Ленинградской области.
 Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 апреля 1971 г. за выдающиеся успехи, достигнутые в развитии сельскохозяйственного производства и выполнении пятилетнего плана продажи государству продукции животноводства, Жуниной Таисии Ивановне присвоено звание Героя Социалистического Труда. 
С 1973 года и до выхода на заслуженный отдых была техником искусственного осеменения животных на новом молочном комплексе совхоза «Красногвардейский». Живет в д. Ивановка Пудостьского поселения Гатчинского района. Была избрана делегатом 24-го съезда КПСС (1971) и 17-го съезда Профсоюзов. Дважды избиралась депутатом Ленинградского областного Совета. 
Награждена орденами Ленина (08.04.1971), «Знак Почета» (22.03.1966), значком «отличник сельского хозяйства РСФСР» (1954), медалями, а также золотой, серебряной и бронзовой медалями ВДНХ СССР. 
Источник
[Жунина Таисия Ивановна] [Электронный ресурс]  // Герои страны. - URL: http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=21925

вторник, 11 июля 2017 г.

Мое внесемейное счастье. Библиотекарь не профессия, библиотекарь – образ жизни (продолжение)

В обязанность любого библиотекаря входили выезды в сельские библиотеки с проверкой раз в месяц. Приходилось рано вставать и на рейсовом автобусе ехать до цели. Хорошо, если библиотека была расположена в самой деревне, иногда приходилось проходить несколько километров, да и сам библиотекарь в этот день открывал свою библиотеку очень рано.
 Надо добавить, все сельские библиотеки были похожи друг на друга одинаковым интерьером: сколоченными вручную, громоздкими, но очень крепкими стеллажами, под стать им на крепких ножках стояли витрины для выставок. Эти ножки выходили для устойчивости витрины вперед и назад на полметра и очень портили вид в целом. Думаю, что они еще живы и где-то лежат, всеми забытые.
 А еще все библиотекари обязаны были проводить по фермам и на полях громкие читки в период посевной и уборочной. И плакаты по соцсоревнованию и удоям молока тоже были обязательны. Хорошо, если библиотекари умели печатать, но в основном это были не очень красиво оформленные листы с цифрами, в которые, я думаю, никто не заглядывал. 
«Тсс, тише, вы же в библиотеке!» - так говорили тогда во всех библиотеках расшумевшимся читателям. Шумного раскрепощения библиотечного пространства не было. Помню, я и сама, когда была читателем библиотеки, всегда старалась вести себя тихо. Книги и тишина, тишина и книги… Почему нельзя было громко говорить в библиотеке – непонятно и неправильно.
Библиотека в д. Гора (рисунок читателя)
Вспоминается поездка в Гору к Кузнецовой М. А. Мы вышли из автобуса в деревне Косодавль, путь к библиотеке шел через огромное поле. Пройдя метров сто за деревню, мы с Ольгой Михайловой замерли, прямо на нас, к дороге по полю шла серая собака. И вдруг, мысль мелькнула, как молния - это волк. Сказать, что мы со скоростью света побежали назад, ничего не сказать. В тот зимний, холодный день, мы, добежав до главной дороги, так и не попали в библиотеку к Рите.
Библиотека в Горе отличалась от всех библиотек домашней уютностью, теплом, половичками на полу, глиняными кринками, в которых летом стояли ромашки и васильки, зимой – колосья пшеницы. Очень интересные были выставки книг: огромный, нарисованный расписной кувшин, а на нем заголовок, привлекал внимание. Тут же на выставке вышитые полотенца. Она сама их у жителей собирала. Риту очень любили читатели, запросто заходили к ней в гости в Федорково, для всех она находила хорошие слова.
Когда мы рассказали ей про волка, она засмеялась, говоря:
 «А как же я хожу зимой в библиотеку? И волки воют, лисы бегают, да и дорога заметена…». Действительно, как же? Ведь зимой надо было прийти пораньше, натопить печи, которые не хотели растапливаться, помыть полы…
 Мне всегда казалось, что в библиотеке должно происходить, что-нибудь, помимо книг. И это происходило в библиотеке деревни Гора: доброжелательность библиотекаря, домашний уют (Рита даже диван из дома привезла). Никого из библиотеки не отпускала, не напоив чаем с медом из своих ульев или предлагала домашнего молока из кринки. Ну кто откажется?
Дома у Маргариты была большая домашняя библиотека, были книги с автографами известных писателей. Велась переписка с В. Распутиным. И эти книги выдавались читателям… Она очень любила животных. Верный пес Мальчик всегда лежал на ступенях библиотеки и вилял хвостом, прося хлеб у читателей…
Маргарита Алексеевна Кузнецова 

А еще мы любили ездить в деревню Любегощи к Алевтине Александровне Савиной.
 Только подойдем к стеллажам, чтоб фонд помочь расставить или карточки в каталог, а Алевтина сметанку деревенскую, помидорчики, огурчики, лучок да редисочку с огорода на стол…Добрая она была до фанатизма, улыбчивая, хотя жизнь ее не баловала.
 Все про Попово свое рассказывала, по ее словам не было деревни на свете лучше. И одевалась она красиво, а может на ее статной фигуре и простое платье смотрелось, как из журнала мод. Рассказчик она была замечательный, и про барскую усадьбу говорила, о жителях деревни, о своей жизни в Попово. Так и запомнилась мне она, стоит на крыльце своей библиотеки и машет нам рукой…


 В Егонской библиотеке работала Агния Ивановна Волкова. В библиотеке было сумрачно, висели репродукции с картин известных художников и картины, огромные, написанные маслом. Скорее всего из барской усадьбы Гронских, а может художник-самоучка их писал, это были портреты каких-то мужчин. До сегодняшнего дня мы ведем большую переписку и поддерживаем отношения с дочерью Агнии Ивановны Ритой, которая тоже работает в библиотеке поселка Васильевский Мох.
Маргарита Матосян (Волкова) так похожа на мать


Библиотека в деревне Никулино находилась в самом живописном месте на берегу Мологи. Работала там Зоя Алексеевна Каунина. В библиотеке на полках, стеллажах, каталоге лежали журналы и газеты, хранившиеся, казалось, со дня открытия библиотеки. Рядом находился пионерский лагерь, так, что с выполнением плана по чтению проблем не было. Уезжать из этой библиотеки не хотелось, настолько красивый вид был из окон.

Е. Котина. библиотекарь
(продолжение следует)

пятница, 7 июля 2017 г.

Ефремовы. Купцы. Мещане. Почётные граждане. Меценаты

Не погрешу против истины, если скажу, что наступили времена, когда всё более и более стали вызывать интерес местные семейные истории. Возможно, что такая активность в познании своих корней, всплеск краеведения ни что иное, как последняя возможность сохранения Весьегонских родословий. Наше поколение краеведов начала 21 века, как связующая нить между памятью о прошлом и предоставление информации будущим поколениям.
Сегодня как никогда важно всё. Старые фотографии. Кусочки ветхих документов в архивах. Старые книги, такие как адрес-календари и памятные книжки, издаваемые ежегодно Тверским статистическим губернским комитетом.
Старый альбом, чудом сохраненный. Семья Ефремовых в фотографиях. 
Вызывает интерес во первых красивые рекламные адреса фотографов и ателье городов России, где были запечатлены члены семьи Ефремовых. Доступной для всех желающих возможность снимка стала в России приблизительно с 1887 года. Как грибы после дождя растут в это время ателье. В Москве, Санкт-Петербурге, Рыбинске, Твери. Адреса фотографов на обороте фотографий: «Рыбинск. Н. Лежнев, Крестовая улица, рядом с часовней». На этой же улице еще один адрес: «Фотография А.Пиер». «Фотография-мастерская А. Сигсона. Фотограф награждён Большой серебряной медалью на Всероссийской Политехнической выставке. Рига. Кемммер Тускер».
«Санкт-Петербург. Невский, дом № 56. Фотография Р. Соболева». «Фотография Дейнера». 
«Фотография Ф.Белинского на Невском , дом 104».
«Невский проспект, дом №10. Фотография Д.С. Здобнова». Здесь же рекламное дополнение: «Фотограф в летнее время снимает на даче Хорвата в Стрельне» .
«Боровичи. Улица Георгиевская, дом 11. Фотография А.И. Шевелева».
«Тверь. Фотография О. Куличковского. Снимки производятся при любой погоде».
Первым из семьи Ефремовых, при поиске в различных источниках, мною найдено упоминание о Фёдоре Петровиче Ефремове. В 1875 году городской голова города Весьегонска.
Алексей Петрович Ефремов. Мещанин. Член управления Весьегонской городской думы. Сыновья: Алексей и Ефрем Алексеевичи.
Ефрем Алексеевич Ефремов. Городской голова. Мещанин. Купец второй гильдии. Директор Весьегонского городского общественного банка. Председатель сиротского суда. Председатель Весьегонского городского благотворительного общества. Председатель уездного по питейным делам присутствия. Почетный смотритель Весьегонского трехклассного училища. Представитель от города Весьегонска в Тверской губернской казённой палате. В 1895 году Весьегонское общество преподнесло императору Николаю Второму на приеме в Зимнем Дворце хлеб-соль на серебряном блюде. В составе депутации купцы Ефрем Алексеевич Ефремов, городской голова, Зверев В.А. и Викураев Н.П.
Возможно, в 1911 году купец Ефремов отошёл от предпринимательской деятельности и записан в почетное гражданство.
Иван Алексеевич Ефремов. Мещанин. Купец. Утверждён Министерством внутренних дел на должность помощника городского головы Весьегонска. Член добровольного пожарного общества, городского благотворительного общества, председатель уездного по промысловому налогу присутствия. Член уездной оценочной комиссии. Почетный смотритель Весьегонского уездного училища. Председатель сиротского суда. В 1907 году избран гласными городским головой Весьегонска. В 1914 году записан в мещанское сословие и состоял членом Весьегонского благотворительного общества.
Следующее поколение Ефремовых. Начало 20-го столетия.
Алексей Алексеевич Ефремов. Коллежский регистратор. Чиновник Весьегонской уездной почтово-телеграфной конторы.
Иван Алексеевич Ефремов. Мещанин. Гласный городской думы.Член Весьегонского городского благотворительного общества.
Павел Алексеевич Ефремов. Мещанин. Член Весьегонского городского благотворительного общества.
Михаил Павлович Ефремов. Член комиссии в Весьегонской дворянской опеке.
Яков Алексеевич Ефремов. Мещанин. Член уездного сиротского суда.
Ефремов Иван Константинович. Член Весьегонского уездного раскладочного по промысловому налогу присутствия.
Михаил Ефремович Ефремов. Потомственный почетный гражданин. Гласный городской думы. Член правления Весьегонской городской управы.Член городской оценочной комиссии.
Павел Ефремович Ефремов. Старшина городского общественного собрания.
Николай Иванович Ефремов. Уездный врач Весьегонска.
Августа Георгиевна Ефремова (Томфорде). Учительница Весьегонской женской гимназии.
Ольга Васильевна Ефремова. Учительница и надзирательница в Весьегонской женской гимназии.
Ольга Николаевна Ефремова. Делопроизводитель земской кассы мелкого кредита.
Возможно, из того родословия и следующие Ефремовы.
Архип Харитонович Ефремов. Владелец лесопильного завода в Путиловской волости.
Василий Герасимович Ефремов. Купец. Член сиротского суда в городе Красный Холм.
Мой дорогой читатель. Возможно Вас заинтересовало почему я пишу: «мещане, купцы, почётные граждане»?
Все более чем просто. Россия была разделена на сословия. Возможен переход из одного в другое по высшей милости. Так мещане. Торговые люди России, торговали без объявления своего состояния. Александр Третий упразднил третью купеческую гильдию и многие, не заявляя о капитале при записи во вторую гильдию, записывали себя и семью в мещане.
По окончании торговли можно было согласно прошения перейти в почётное и потомственное почётное гражданство. Из этого сословия была возможность перейти в дворянство.
Вот и все мои раздумия над старыми фотографиями из рода семьи Ефремовых.

Елена Селифонова, 
ведущий библиотекарь Кесемской библиотеки

четверг, 6 июля 2017 г.

Героев наших имена... Александр Васильевич Барашков

Барашков Александр Васильевич 
 (1931—2001),
 слесарь-сборщик Рыбинского завода полиграфических машин, 
депутат Верховного Совета СССР, 
 Герой Социалистического Труда (1971). 

Родился в 1931 году в деревне Весьегонского района Тверской области. В годы войны работал в колхозе.
С 1950 года слесарь сборочного цеха Рыбинского завода полиграфических машин. В 1971 году ему присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и медали «Серп и Молот».
В 1974-1979 годах - депутат Верховного Совета СССР IX созыва. Помимо прочего, с его депутатской помощью был построен новый автодорожный мост через Ухру. Награждён орденом Ленина, «Знак Почёта» и званием «Почётный гражданин Рыбинска». Автор книги «Собственная гордость», вышедшей в Верхневолжском издательстве. Умер в Рыбинске 7 ноября 2001 года. «Когда в Доме культуры Рыбинского завода полиграфических машин проходил митинг, посвященный успешному выполнению плана восьмой пятилетки, чествованию победителей в соревновании, одной из первых была названа фамилия слесаря-сборщика Александра Васильевича Барашкова. Личную пятилетку он завершил за три с половиной года вместо четырех, как обещал в обязательствах. Нормы выработки выполнял на 170-180 процентов, машины сдавал с первого предъявления. Искусный умелец, он неоднократно выезжал в зарубежные страны - Польшу, Болгарию, Индию - помогал монтировать и осваивать печатные машины, поставляемые рыбинцами. Вскоре на завод пришла радостная весть - Президиум Верховного Совета СССР удостоил Александра Васильевича звания Героя Социалистического Труда» (Яркие страницы героических биографий http://pandia.ru/text/78/216/96446.php). 
Литература: 
1.Почетные граждане // Официальный сайт Администрации городского округа г. Рыбинск.
2. Куприянов Е. Золотые руки, светлые умы // Рыбинская неделя. — 2010. – 7 сент. (№ 35). 
3.Архивный фонд Ярославской области. Фонд №: Р-1225. 
4.[Барашков Александр Васильевич] // Герои страны http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=24527

понедельник, 3 июля 2017 г.

Мое внесемейное счастье. Библиотекарь не профессия, библиотекарь – образ жизни (продолжение)

Жизнь в библиотеке шла своим чередом, уходили на пенсию пожилые библиотекари, приходили новые кадры. Кто-то уходил, проработав недолго, другие остались на целые десятилетия, не мысля себя вне стен библиотеки.
Сменился и директор, на работу пришла Вера Петровна Федина. А вместе с ней и молодые библиотекари – Татьяна Суворова, Галина Савельева, Ольга Михайлова, Ирина Кудрявцева, Галина Бугрова (Ермолаева) – прекрасные знатоки своего дела.
В каждом отделе библиотеки стояли большие печи, топившиеся дровами. А раз были печи, значит, были и истопники. Добрейший Михаил Назаров с Самойловской улицы встречал нас утром на крыльце библиотеки. Приносились огромные охапки сырых, наколотых дров принесенных с улицы, затем печки долго растапливались, дрова шипели, пускали влагу и, наконец, разгорались. Печки часа через два начинали потихоньку отдавать тепло, и только с обеда в отделах становилось тепло. Дядя Миша не ругался и не ворчал, ведь дрова приходилось носить и на второй этаж, делал свое дело за небольшую зарплату. Когда трубы закрывались, он любил поговорить с библиотекарями недолго, колол дрова на следующий день и шел домой. Труд этот был тяжелый, поэтому истопники часто менялись. Гарик Желтиков, пришедший на смену Назарову, проработал недолго. Пока топились печи, он любил почитать газеты и журналы и часто заводил разговор на любимую тему о своем строящемся катамаране. В библиотеке всегда поддерживался порядок.
Менялись техслужащие - Александра Малышева, Александра Чернышева, Мария Комлева, которые много читали, и мы оставляли им новые книги. Как жаль, что в то время фотоаппарат был роскошью, и нет ни одной фотографии, запечатлевшей те библиотечные события.
Котина Е. Н. - библиотекарь читального зала
(продолжение следует)